в сферу боевой опасности и из которых многие, как например, доблестный Запольский, Жданов, Иолшин своею жизнью заплатили за любовь к родине и преданность военному делу.

Что касается академии, то она имела на сухопутном театре войны четырех представителей: первый из них командовал дивизией, тотчас же по прибытии бежавшей под Ляояном, что было одной из главнейших причин потери этого сражения. Второй, будучи профессором тактики, исполнял во время войны чисто канцелярские обязанности, для чего можно было назначить любого статского советника. Третий (нужно думать — лично совершенно неповинный) тем не менее, по своему служебному положению, является одним из ответственных лиц за организацию беспорядка на правом фланге нашей армии во время несчастного сражения под Мукденом. Про четвертого (насколько правильно — не знаю) такой бесспорно боевой генерал, как Церпицкий, говорит — «был здесь светило нашей академии генерального штаба, оказавшийся совершенно бездарным трусом... в конце концов его никто не хотел держать в отряде, и он возвратился в Петербург, где тотчас же был произведен в генералы и начал насаждать свою бездарность и пошлость».

Что касается главных академических схоластиков, то они остались в Петербурге и, под гром наших поражений, продолжали по-прежнему читать свои жалкие, безжизненные курсы.

Для устранения обнаружившихся во время войны недостатков нашего генерального штаба, на мой взгляд, следовало бы сделать следующее.

1)    Освободить офицеров генерального штаба от канцелярщины и приблизить их к войскам.

2)    Увеличить до возможного предела число маневров, причем во время производства их особенно тщательно проверять работу штабов.

3)    Широко применять, специально для офицеров генерального штаба, полевые поездки и военную игру, на которых требовать педантического выполнения всех тех работ, которые производились бы в соответствующих штабах при военной обстановке.

4)    Лишить генеральный штаб его теперешней спокойной и обеспеченной карьеры; талантливых, преданных военному делу и следящих за его развитием офицеров продвигать вперед; не удовлетворяющих своему назначению без малейшего колебания отчислять в строй и даже совсем увольнять от службы.

5)    Закрыть офицерам генерального штаба всякие боковые пути. Тот, кто хочет управлять почтами и телеграфами или быть почетным опекуном, пусть снимет военный мундир.

Всякая крупная реформа в генеральном штабе до сих пор тормозилась отсутствием центрального объединяющего органа. В настоящее время, с созданием особого управления генерального штаба, эта причина исчезла, и русская армия вправе рассчитывать на то, что ее «мозг» будет подвергнут радикальному лечению.