Затем Филоненко просил показать ему ленту разговора, который накануне происходил между Корниловым и Керенским. Ознакомившись с нею, он «высказал, что и форма вопроса Керенского и ответ генерала Корнилова абсолютно недопустимы в каких-либо серьезных деловых сношениях, а тем более при решении дела громадной государственной важности, так как А.Ф. Керенский не обозначил, что же он спрашивает, а генерал Корнилов не знал на что, собственно говоря, он отвечает».

Тем временем к Корнилову пришли Лукомский, Аладьин и Завойко. Произошло обсуждение создавшегося положения. Некоторые упрекали Керенского в провокации; Филоненко выразил уверенность, что «в корне лежит недоразумение, которое может и должно быть выяснено».

С этой целью Филоненко написал следующую телеграмму⁴⁴.

«Временному Правительству. Управляющему Военным министерством. Считаю долгом сообщить, что принятое правительством решение о смене генерала Корнилова в обстановке данного политического момента вызовет такую аварию и волнение в армии, что фронт будет открыт, и каков бы ни был исход гражданской войны, каковая неизбежно начнется, следствием ее будет сепаратный мир с немцами и, по крайнему моему убеждению, снова восстановление самодержавия на осколках вассального государства, которое останется от Великой России. Победителей в этом междоусобии не будет, так как тот, кто бы им оказался, завтра будет рабом немцев. Только в последнюю минуту я настаиваю на необходимости приостановки отставки генерала Корнилова правительством. Необходимо также свидание министра-председателя и генерала Корнилова. Только, если это отсрочит гражданскую войну и гибель России на один день — беды нет. Полная безопасность приезда и отъезда министра гарантируется честным словом генерала Корнилова и Лукомского Филоненко».

Передав составленную телеграмму Лукомскому для отправления, Филоненко заявил, что сам он, согласно полученному от Савинкова приказанию, выедет в Петроград с поездом, отходящим в 3 часа пополудни. Это намерение вызвало горячий протест всех присутствовавших, которые говорили, что отъезд верховного комиссара в такой момент произведет весьма неблагоприятное впечатление в ставке. Филоненко возражал, что он, как «посланник Временного правительства», обязан исполнять его приказания. Корнилов окончил этот спор, заявив, что он не выпустит Филоненко из ставки ни в поезде, ни на автомобиле.

Это решение Корнилов выразил в собственноручно написанной телеграмме военному министру⁴⁵:

«Сообщаю, что мною приказано воспрепятствовать отъезду из ставки ко-миссарверха штабс-капитана Филоненко, так как его отъезд вызвал бы чрезвычайное осложнение настроения. 27 августа 14 часов 20 минут. Нр. 6408. Корнилов».

Итак, Корнилов не сдал должности верховного главнокомандующего, не поехал в Петроград и даже задержал в ставке верховного комиссара Филоненко.