времена Ельцин завоевывал сердца избирателей в тот момент, ког да неожиданно улыбался, крепко жал кому-то руку и произносил одну, максимум две фразы. И это не те фразы, которые заготовле ны талантливыми консультантами. Это простые фразы, которые подсказывал Ельцину его политический инстинкт.

—    Это беспредельно талантливый человек, — вспоминает быв ший помощник президента Георгий Сатаров. — Борис Николае вич учился, впитывал от других. У него колоссальная память. Он любил ею блеснуть, фундаментально готовился к поездкам, и мы ему всегда организовывали общение с интеллектуалами, неза висимыми экспертами, чтобы он мог обогатиться. Ему это дико нравилось!

Он, конечно, любил блеснуть, себя показать. И на серьезной международной встрече мог повергнуть своего партнера на пере говорах в полное недоумение интересными подробностями, неожи данными поворотами. Он это обожал! Поэтому он ценил, когда ему предлагали оригинальные идеи, выкладывали интересную инфор мацию. Он все впитывал, понимал с ходу. Природный талант по зволял ему умело эксплуатировать новые идеи.

Советское, конечно, в нем тоже оставалось. Прежде всего это касалось каких-то общих вещей, понимания принципов управле ния страной. Ему все-таки самым важным казалось управление через кадры. Это классическое советское искусство. Новый прин цип — естественное управление посредством законов — давался Ельцину тяжело...

Он получал огромное количество информации, все читал и за поминал. Он человек с феноменальной памятью, это свойство многих партийных работников, можно сказать, критерий профес сионального отбора. Без отличной памяти невозможно было про двинуться наверх, потому что приходилось часто менять сферу деятельности и заниматься вещами, о которых еще вчера не имел ни малейшего понятия.

—    Он все и всех помнит, — говорит Евгений Савостьянов, быв ший заместитель руководителя президентской администрации. — Ему не надо было, называя фамилию, объяснять, о ком идет речь... Ельцин все мгновенно усваивал и умело пользовался информаци ей. Он поражал партнеров на переговорах своей осведомленностью. Причем цитировал и цифры и факты на память, не заглядывая в бумаги. Он сначала побаивался поездок за границу, поэтому, гото вясь, собирал специалистов, внимательно слушал их и очень мно гое запоминал.

Поэтому, когда Ельцин принимал заведомо неудачные реше ния, никто не хотел верить, что это он сам придумал. Грешили на других, на тех, кто дает ему советы. Хотя его окружение ни когда не позволяло себе выходить из определенных рамок. Ссыл ки на окружение лишь маскировали ясно выраженную президент скую волю.