Млечин.Л.
Президенты России стр. 246 ретариатом Виктор Илюшин с машинисткой. Лев Суханов улучил момент и успел заглянуть на свою дачу повидаться с женой — мало ли что может произойти... Когда возвращался назад, в город вхо дили танки. Собравшиеся на даче Ельцина думали, что предпринять. Незадолго до переворота Ельцин побывал в Тульской диви зии. Его сопровождал командующий воздушно-десантными вой сками, веселый и компанейский молодой генерал Павел Гра чев. Он понравился Ельцину. И между ними состоялся такой раз говор: — Павел Сергеевич, вот случись такая ситуация, что нашей за конно избранной власти в России будет угрожать опасность — какой-то террор, заговор, нас попытаются арестовать. Можно по ложиться на военных, можно положиться на вас? Генерал твердо ответил: — Да, можно. По словам Коржакова, беседовали Ельцин и Грачев с глазу на глаз: «Ельцин был первым руководителем высокого ранга, кото рый разговаривал с Грачевым столь нежно и доверительно. По этому Павел Сергеевич еще за несколько месяцев до путча про никся уважением к Борису Николаевичу». Утром 19 августа Ельцин позвонил Грачеву прямо из Архан гельского. Грачев вспоминал потом, как Борис Николаевич спро сил его: — Командующий, что там за движение войск и какую вы имее те задачу? Грачев ответил: — Борис Николаевич, я получил приказ от министра обороны усилить охрану и оборону основных административных зданий в Москве, а часть сил оставить на аэродроме в Чкаловске в резерве. — А другую задачу вы получили? — А другой задачи, Борис Николаевич, я не получал. И тогда Ельцин многозначительно напомнил о том, прежнем разговоре. Вот что написано в воспоминаниях. «Грачев смутился, взял долгую паузу, было слышно на том кон це провода, как он напряженно дышит. Наконец он проговорил, что для него, офицера, невозможно нарушить приказ. И я сказал ему что-то вроде: я не хочу вас подставлять под удар... Он ответил: — Подождите, Борис Николаевич, я пришлю вам в Архангель ское свою разведроту... Я поблагодарил, и на том мы расстались. Жена вспоминает, что уже в то раннее утро я положил трубку и сказал ей: — Грачев наш... Первая реакция Грачева меня не обескуражила... Грачев не от рекся от своих слов. И это было главное... Пока Грачев дышал в трубку, он решал судьбу не только свою, но и мою». 246 I |
|||||
|