Млечин.Л.
Президенты России стр. 278 — Это не мы упустили, — говорит Козырев, — а они упустили. Мы включились потом, и нам оставалось только зарегистрировать распад государства. Горбачев и союзное правительство за эти месяцы ничего не сделали, чтобы спасти положение. У них не было концепции эко номических реформ. Между прочим, если бы Ельцин попытался тогда действовать, его бы стали во всем винить. Может быть, этого он хотел избежать — не брать на себя ответственность за перехват власти. — Он не мог тогда заменить Горбачева, мы не могли подменить союзное правительство, — считает Андрей Козырев. — Единствен ный выход был отступить назад и дать им возможность действо вать. Но они не справились со своей задачей... Когда Ельцин уехал, у Горбачева возникло обманчивое ощу щение, что все встало на свои места. Он продолжал выступать, подписывать указы, принимать решения, которые никого не ин тересовали. Реальная власть перешла к республиканским лидерам. Они чрезвычайно раздражались, сталкиваясь с активностью Гор бачева. Они уже почувствовали вкус власти и не хотели подчи няться Кремлю. Горбачев пригласил к себе Ивана Степановича Силаева и пред ложил ему руководить союзным правительством. Силаев стал от казываться. Но Горбачев сказал, что с Ельциным это согласовано. Иван Степанович согласился. Горбачев пытался вернуть себе прежнее положение в обще стве; восстановить отношения с демократическими силами. Но было поздно. К нему относились с недоверием. Он пытался са моутвердиться в постоянных встречах с иностранными гостями. Андрей Грачев вспоминает: «Отсутствие Ельцина в Москве позволяло избежать протоколь ной и политической двусмысленности, когда зарубежные гости, путаясь в расписании, наносили визиты поочередно обоим пре зидентам, а протокол с трудом освобождал единственный под ходящий для официальных встреч величественный Екатеринин ский зал... Причем это отсутствие помогало и Горбачеву, и его зарубежным партнерам закреплять представление о том, что в формулу «высший уровень» вовсе не обязательно включать российского президента, как это было в первые дни и недели после провала путча». Можно представить себе, как это «нравилось» окружению Ель цина! Всем хотелось знать, что намеревается предпринять Борис Ельцин. «В сентябре, — пишет бывший помощник союзного президен та Анатолий Черняев, — все иностранные партнерй спрашивали Горбачева о Ельцине. 5 сентября канцлер Германии Гельмут Коль задал Михаилу Сергеевичу откровенный вопрос: |
|||||
|