Пашуто В.
Внешняя политика Древней Руси
стр. 20



Предание повествует, что однажды эти земли, видимо, при взаимной союзной поддержке изгнали варягов за море, не дав им дани, и, -восстановив свою независимость, «поча-ша сами в собе володети». Автор летописи, использовавший это предание, был убежден, что без княжеской власти правопорядок в стране немыслим, и потому свое повествование он продолжал так: в союзе земель не было единства — «въста род на род», начались распри между старейшими мужами земель — «не бе в них Правды». Тогда, видимо, на каком-то собрании правящей знати трех земель — Словенской, Кривичской и Чудской — было решено («реша сами в собе») выбрать князя из другой земли, который бы защищал не интересы знати одной из земель, а их общий интерес — «володел нами и судил по праву».

Судя по преданию, таким князем стал Рюрик, чьи дружинники получают кормления в уже существующих на Руси городах — Новгороде, Полоцке, Ростове, а также Белоозере и Муроме, а бояре-оваряги5 Аскольд и Джр с большими силами садятся в Киеве6. Даже если это предание, внесенное из славянского или скандинавского эпоса в летопись в XII в. и сомнительное во многих своих компонентах 7, принять как оно есть, то все равно очевидно, что новая династия — всего лишь орудие власти славянской и (в меньшей мере) чудской знати. Тенденциозные попытки шведской и немецкой буржуазной историографии (Т. Арне, М. Фасмер и др.) «национализировать историю в свою пользу» (как остроумно заметил Р. Порталь 8) и, в частности, представить ее ход таким образом, что Русь стала то ли объектом скандинавского завоевания, то ли полем норманской колонизации, не выдержали проверки критики. Г. Ловмяиьский, изучивший этот вопрос сравнительно-исторически, показал, что на Руси по сравнению с пережившей норманское завоевание Англией норманы — капля в славянском море9. В новгородской летописи из 800 имен лишь 49, или 2,4%,— скандинавского происхождения; в грамотах Новгорода и Пскова из13400 имен —4, т. е. 0,1%,— скандинавские 10, и те падают на знать. Нам приходилось указывать, что в пестроязычной дружине русских князей, где видим тюрков, финнов, поляков и других, норманский элемент — сравнительно второстепенное слагаемое11. Столь же ничтожно место норманского элемента в топонимике 12. Примечательно, что «варяг» топонимически не приложим к названию ни одного крупного города или


Новости