Пашуто В.
Внешняя политика Древней Руси
стр. 209



служилая знать которого получала милость киевского князя в зависимости от своих заслуг. Поход с молодым князем не принес выгод. В ближайшие годы смоленско-киевские и черниговские князья не раз ходят в степь до Оскола и охраняют свою границу, либо совершая походы из Канева, либо держа в нем значительные силы80.

Уход к половцам торческого князя Кунтувдея. — свидетельство более глубоких трещин в самой степной политике, ибо торки, охотно готовые идти против половцев на Дунай, срывают поход на своих «сватов» за Днепр81. Немалую роль играла в половецкой политике дипломатия. Неудачи в ней дорого стоили. Сием с лукоморскпмп половцами (Бурчевичами) в Напеве, неуспешный по вине Святослава 82, повлек обострение отношений: киево-смоленско-черниговским князьям пришлось быть настороже («доспешным быти») и в конце концов просить поддержки у могущественного суздальского Всеволода.

Но последний, как видно из его письма-ноты великому князю Рюрику83, потребовал в виде русского «причастья» волость «лепшую» с городами Торческ (где остался его зять Ростислав Рюрикович), Треполъ, Корсунь, Богуславль, Канев, т. е. ключевые позиции в торческом оборонительном поясе84. Это сближение не было прочным, ибо суздальский князь предпочитал выгодный мир с Черниговом и Волынью трате сил на Киев. Вскоре Рюрик отобрал эти города у суздальских посадников85. В эти годы и Киев86, и Суздаль87, и Чернигов88 не раз использовали «диких» половцев в своих целях на Руси.

У суздальского Всеволода было достаточно средств, чтобы независимо проводить энергичную политику в степи: в 1199 г. он с сыном Константином направил войско, заставившее донских половцев с их вежами бежать к морю89. О Рюрике этого сказать нельзя: он не мог удержаться в Киеве один и против Чернигова, и против Галича и Волыни, соединившихся в руках Романа Мстиславича. Последний, как и Всеволод, самостоятельно повоевал половецкие вежи 90.

Как пагубно сказывались распри князей на защите интересов Руси, лучше всего свидетельствует их борьба за Киев. Смоленский Рюрик Ростиславич вместе с черниговскими Ольговичами и, видимо, «дикими» половцами («вся Половецкая земля») Кончака и Данилы Бяковича берут в 1202 г. Киев «на щит» и грабят все без разбора — «а кого дойдет рука»; даже монахов и попов «ведо-

Новости