шего числа прогрессивных элементов», хотя бы и не примыкаю-щих к КДП⁴³.

Основными партнерами кадетов должны были стать прогрессисты, с которыми Партия народной свободы сочла возможным создавать на местах совместные избирательные комитеты. При этом под термином «прогрессисты» кадетами понимались все беспартийные и политически четко не определившиеся элементы, находившиеся как справа, так и слева от КДП, которые, по выражению лидера московских кадетов Н.М. Кишкина, «не идут за правительством»⁴⁴. Однако в 1912 г. на основе одноименной фракции в парламенте начала оформляться и собственно партия прогрессистов, в определенном смысле ставшая политической преемницей недолго существовавшей Умеренно-прогрессивной партии и объединившая ряд бывших умеренных прогрессистов, левых октябристов и правых кадетов, а также мирнообновленцев и членов партии демократических реформ. В руководство партии прогрессистов вошли М.М. Ковалевский, И.Н. Ефремов, Н.Н. Львов, а также лидеры молодой генерации московских промышленни-ков-старообрядцев братья В.П. и П.П. Рябушинские и А.И. Коновалов.

С партией прогрессистов кадеты предполагали действовать совместно, также как и с беспартийными прогрессистами⁴⁵. Однако в 1912 г. партия прогрессистов находилась еще в стадии становления и сумела создать свои структуры в очень небольшом числе городов⁴⁶. В Нижнем Новгороде как самостоятельная политическая сила она в 1912 г. не выступала (хотя один из ее лидеров, П.П. Рябушинский, находился в близких отношениях с известным нижегородским предпринимателем-либералом Д.В. Сироткиным, с которым они вместе возглавляли движение старообрядцев белокриницкой иерархии), поэтому под флагом прогрессистов выступали сами кадеты, объединившиеся с бывшими нижегородскими членами Умеренно-прогрессивной партии.

Что касается октябристов, то они в 1912 г. в большинстве своем все же еще не соответствовали тем критериям, которые кадеты предъявляли к своим потенциальным союзникам по предвыборной коалиции. Главным из этих критериев была оппозиционность к власти, октябристы же в Третьей Думе голосовали то с кадетами, то с правыми и, в общем, зарекомендовали себя

114