оно, в большинстве случаев, угрожающе-антиреволюционное. И чем ярче и крайнее выступления большевиков, тем глубже уходит и крепнет в массе это зловещее настроение и озлобление. «Скорпионы» настоящего переходного времени — голод, грабежи, всеобщий непорядок — дают себя чувствовать всем одинаково больно. А в сопоставлении с безбрежными посулами, какие давали прежде Социалисты-Революционеры, а теперь большевики, эти неудобства переживаемого времени чувствуются еще больнее. В массе в деревне растет и крепнет сомнение («все, мол, одинаково нашего брата темного человека обманывают») и озлобление. И это озлобление, нарастая под влиянием тягот времени, может вылиться в неожиданно для всех грандиозных и ужасающих размерах и формах...»

Причины неуспеха партии Народной свободы на выборах корреспондент видит в следующем:

«Партия Народной свободы неклассовая, или скорее внеклассовая, государственная. В этом, с одной стороны, ее сила и обаяние, с другой — первая причина ее неуспеха в широких массах. В революционный момент, когда расслоение диктует захватить наибольшую массу всяких льгот и прав каждому классу, утрачивается всякая историческая перспектива и тускнеют высокие принципы и идеалы общего характера: «родина, государство». И чем человек темнее, тем большее усилие от него требуется для того, чтобы возвыситься до этих высоких принципов, отрешиться от своих близких, даже шкурных интересов. Классовая этика в своих наиболее ярких формах совершенно отрицает всякую общую этику, сводя ее до степени готтентотской: «если захвачу я, это хорошо и нравственно, если захватит другой — это нехорошо и безнравственно». Поэтому партия Народной свободы, призывая гражданина некоторое время поступиться своими личными интересами во имя «общего и целого», не имеет шансов не только быть понятой, но даже хорошо выслушанной. И в настоящее время, тем более, что все остальные партии подчеркивают свой узко-классовый характер, обещают своим адептам наибольшую сумму классовых революционных завоеваний. Партия Народной свободы, как внеклассовая, не может обещать какому-либо одному классу всех благ, а призывает всех к самоограничению. Для такого самоограничения нужно уже довольно

. 301