и социальных противоречий, вызываемых, в частности, наплывом инокультурных мигрантов, поглощением национальных компаний ТНК или иными последствиями современной глобализации, воз можно возникновение ситуации, когда у значительных групп людей происходит переструктурироеание идентичности: ее негативные элементы выходят на передний план — за пределы позитивной идентичности.

Известно, что универсальной, архетипической формулой самосо знания и самоидентификации любой общности людей является формула «мы», включающая представления об антропологических, языковых, культурных и других консолидирующих признаках. Однако процесс групповой идентификации, самоопределения «мы» с необхо димостью предполагает, как писал Д. Мид, распознавание позитивно или негативно значимых «обобщенных других». Иначе говоря, «мы» с необходимостью предполагает психологическую оппозицию «они» (включающую представления о дифференцирующих признаках) потому, что общность «мы» просто не может быть определена иначе — вне «значимого другого» (Т. Парсонс). «Они» — это социальная (этни ческая, национальная, политическая и др.) общность, имеющая иной, более или менее отличный, образ жизни, язык, культуру, иные эконо мические, политические и другие интересы и цели, иные ценности и имидж¹.

Таким образом, идентификация невозможна вне сравнения, вне коммуникации. Только в результате взаимодействия (прямого и опосре дованного) с иной группой данная общность обретает свои «особые» признаки. Поэтому, считают психологи, идентичность — символическое средство объединения с одними и дистанцирования от других. При этом позитивная идентичность — это прежде всего осознанная общность с позитивно значимыми другими (с «мы»), без жесткого противопо

¹

Архетипическая оппозиция «мы — они» лежит и в основе этнического само сознания, этнических отношений. Причем этот архетип является одним из самых древних. Так, Б.Ф. Поршнев полагал, что это психологическое размежевание, воз можно, является отпечатком опыта столкновения первых людей со своими живот ными предками, которые воспринимались как опасные и враждебные «нелюди» или «полулюди». (Подробнее см.: Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. М., 1979. С. 83; Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. М., 1997. С. 477-480.)