В середине этой обширной территории лежали владения герцога Ольденбургского, которому Наполеон взамен их назначил город Эрфурт с округом Однако герцог, приходившийся дядей императору Александру, остался недоволен такою меною и обратился с жалобой в Петербург. Дело его вызвало горячее заступничество нашего правительства. Наполеон отвечал, что присоединенные области ему необходимы ввиду борьбы с Англией, но что, из уважения к своему союзнику, он готов вознаградить герцога самым щедрым образом за счет его новых соседей. Тем не менее герцог продолжал упорствовать, и наше правительство, поддерживая его, поручило своему послу в Париже, князю Куракину, заявить формальный протест России против присоединения Ольденбурга. Долго французский министр иностранных дел убеждал князя Куракина не делать этого, указывал на то, что Франция нисколько не мешает осуществлению русских планов на Востоке и что взамен этого Россия должна предоставить ей свободу действий в Германии. В своем нежелании доводить дело до разрыва французский министр дошел даже до того, что отказался взять пакет, который так и остался у Куракина нераспечатанным.

Тогда наше правительство прибегло к энергической мере. Оно разослало всем кабинетам Европы ноту, в которой говорилось следующее: «Его Императорское Величество с удивлением узнал, что его союзник император французов включил в объем Франции герцогство Ольденбургское. Его Величество поставил на вид императору союзнику своему, точно так же, как ныне поставляет на вид всей Европе, что по Тильзитскому договору упрочено было спокойное владение герцогством законному своему государю. Его Величество напомнил императору Наполеону и напоминает всем державам, что по договорам 1767-го и 1773 годов Россия уступила королю Датскому все свои владения в Голштинии и получила взамен их графства Ольденбург и Дельменгорст, которые, по известным договорам, в коих необходимо долженствовали принять участие многие державы, возведены были во владетельное герцогство в пользу младшего колена того же самого Гольштейн-Готгорпского дома, к которому принадлежит и Его Императорское Величество. Император полагает, что это государство, обязанное бытием своим великодушию его Империи, не может быть уничтожено без нарушения справедливости и прав его и потому находит себя вынужденным — оградить от имени своего и наследников своего престола все права и обязательства, установленные помянутыми договорами».

Этот протест, который большинство государей даже боялось принять от русских послов, произвел чрезвычайно неблагоприятное впечатление на Наполеона. Тем не менее, решившись во что бы то ни стало, в крайнем случае, даже посредством войны с Россией, развязать себе руки для уничтожения Англии (что составляло конечную цель всей его политики), он продолжал делать попытки к соглашению с императором Александром. Так, в августе 1811 года, в присутствии многочисленных дипломатов, приносивших ему поздравления по случаю дня рождения, Наполеон обратился к нашему послу с длинною речью, в которой сказал между прочим следующее: «Вот уже шесть месяцев мы ведем переговоры, а дело не подвинулось вперед ни на шаг. Стоит ли небольшое герцогство, приносящее полмиллиона франков дохода того, чтобы из-за него ссорились великие державы, находившие так много действительных выгод во взаимном союзе? Несколько раз я уже просил вашего государя, чтобы