ность армии; но как общее правило для большой европейской войны, политика не должна опасаться того, что войск будет слишком много; она должна лишь думать о том, чтобы их не было мало. Несоблюдение этого правила тянется красною нитью через всю нашу историю. В то время как внутри государства мы принимали все меры, чтобы создать многочисленную армию, наша внешняя политика нередко давала в распоряжение стратегии средства далеко недостаточные, совершенно не соответствовавшие ни силе врага, ни важности поставленной цели. Это объясняется как неудачным выбором момента для войн и плохой их подготовкой, так и невниманием к основным требованиям стратегии.

В этом отношении любопытный факт приводит господин Татищев в своем сочинении «Из прошлого русской дипломатии» (стр. 55). В 1828 году министр иностранных дел граф Нессельроде настоял на том, чтобы для войны с Турцией было назначено как можно меньше войск, дабы, как выражался он, «при заключении мира не быть вынужденным требовать от нее вознаграждения за военные расходы, несоразмерного с ее платежными средствами».

Благодаря такой заботливости о турецких финансах, положение двадцатитысячной русской армии, после победоносного похода занявшей Адрианополь, было в полном смысле слова критическое. Только необыкновенною дерзостью действий удалось графу Дибичу скрыть от турок свою численную слабость. Вот что говорит по этому поводу Мольтке: «Со своими слабыми средствами Дибич предпринимал лишь безусловно неизбежное. Он осадил одну крепость, дал только одно сражение, которое, однако, привело его в сердце неприятельской страны. Он прибыл туда с тенью армии, но со славою непобедимости. Его предусмотрительному, смелому и насколько возможно осторожному поведению в Адрианополе обязана Россия благополучным исходом войны».

VI. Политика должна умело эксплуатировать результаты, добытые стратегией

При исполнении, этой последней своей обязанности политике приходится бороться не столько с неприятелем, сопротивление которого уже сломлено оружием, сколько с вмешательством соседних держав. Как бы успешна ни была война, но, во всяком случае, она временно ослабляет государство. Вслед за страшным напряжением всех сил наступает период материального и нравственного изнурения. Этим периодом временной слабости могут воспользоваться соседние государства и, под предлогом посредничества вмешавшись в мирные переговоры, отнять у победителя плоды его успехов. Много удачных войн было, таким образом, сведено на нет, не принеся ничего, кроме военного блеска и материальных потерь.

Извлечь из успехов, одержанных стратегией, наибольшую пользу составляет венец дипломатического искусства, без которого теряют смысл все подготовительные труды. Вопрос этот очень сложен, но сообразно преследуемой нами специальной цели мы остановимся лишь на одной стороне его. Ведя