На это Савинков ответил, что в таком случае эта докладная записка будет внесена во Временное правительство верховным главнокомандующим и подал в отставку. Однако его отставка не была принята, и он продолжал заниматься текущими делами, но с докладами к Керенскому не являлся¹⁹.

Между тем фон-Визин донес Филоненко, что Корнилов все более подпадает влиянию штаба. Действительно, окружающие уверили Корнилова в том, что ехать в Петроград опасно, так как Керенский, воспользовавшись его отделением от армии, может его там сместить и арестовать; говорили даже на основании каких-то слухов о возможности покушения на его жизнь.

Вечером 8 августа Корнилов приказал передать в Петроград, что ввиду положения дел на фронте он 10 августа приехать не может

Это чрезвычайно встревожило Савинкова и Филоненко, которые 9 августа вызвали Корнилова к аппарату. Савинков просил его непременно приехать в Петроград в назначенное время, то есть 10 августа, так как для проведения составленного доклада необходимо его личное присутствие²⁰.

Корнилов ответил, что события в Рижском районе и на Румынском фронте принимают тревожный оборот, а потому он выехать не может.

« Я твердо убежден, — сказал он, — что вам удастся провести эти меры и без моего личного содействия, тем более что я сейчас посылаю по телеграфу доклад Временному правительству».

Последнее обстоятельство еще более обеспокоило Савинкова, но все его убеждения остались тщетными.

Тогда стал говорить Филоненко²¹, который пригрозил Корнилову уходом своим и Савинкова, после чего он, лишившись союзников, останется без необходимого в политическом отношения щита и будет «роковым и неизбежным образом возбуждать подозрения в широких кругах».

Говоря о заготовленной в Петрограде новой докладной записке, Филоненко сказал: «Я предпочитаю, чтобы ваша подпись в конечном счете была на этом документе, а не на телеграфном докладе из ставки, который рожден в среде и менее вам преданной, и менее вас знающей, и, наконец, менее политически (позволю себе сказать) осведомленной, чем ваши покорные слуги...»

Корнилов обещал через час дать окончательный ответ.

Тем временем Филоненко вызвал к аппарату полковника Голицына²² и просил его уговорить Корнилова приехать в Петроград и удержать его от посылки телеграфного доклада, составленного в ставке: «если желает, пусть пришлет его в виде сообщения только Савинкову, больше никому».

Между прочим, Филоненко сказал Голицыну: «Примите во внимание, что велась совершенно определенная интрига, вы знаете откуда, чтобы Корнилова с поста главковерха убрать, и вы знаете, каких нам усилий стоила защита его всюду и везде».

Голицын обещал все передать.

Вечером 9 августа Корнилов выехал из Могилева в Петроград, взяв с собою для охраны эскадрон Текинского полка с двумя пулеметами. После его отъезда в ставке была получена и послана ему вслед телеграмма Керенского о том, что его участие в обсуждении доклада не представляется необходимым и что Временное правительство снимает с себя ответственность за последствия его отсутствия с фронта.