Млечин.Л.
Президенты России
стр. 111



Непосредственным поводом стало новое столкновение с Лига чевым. Как только Горбачев уходил в отпуск, Егор Кузьмич реши тельной рукой брался за вожжи и показывал, как он умеет управ лять партией и страной. Больше других доставалось Ельцину. Или он воспринимал все так болезненно?

Так уже было годом раньше, когда Лигачев во время отпуска ге нерального председательствовал на политбюро и устроил Ельцину нагоняй. Так получилось и сейчас. Лигачев своей властью назначил комиссию секретариата ЦК по проверке состояния дел в Москве.

Это предвещало Ельцину крупные неприятности, потому что выводы такой комиссии могли быть только резко критическими.

После очередной перепалки с Лигачевым Борис Николаевич написал Горбачеву, отдыхавшему у теплого моря, письмо-жалобу на притеснения Лигачева. Вот с этого письма и заварилась исто рия, которая закончилась, собственно, с уходом в отставку Горба чева, после чего Ельцин стал в Кремле хозяином.

Но неверно было бы представить себе эту драматическую историю, растянувшуюся на четыре года, всего лишь цепью случайностей. Не тереби Лигачев Ельцина, он бы не написал письма Горбачеву... Не оставь Горбачев письмо без внимания, не стал бы Ельцин выступать на пленуме... Не отправь Горбачев Ельцина в отставку, он бы не пре вратился в народного героя, которого на руках внесут в Кремль...

Думаю, что конфликт Ельцина с Горбачевым был предопреде лен. В любом случае нашелся бы для него повод. Не один, так дру гой... Борис Ельцин шел к власти, потому что по своей натуре он человек, который может быть только первым. Но тогда, более все го обиженный на Егора Кузьмича, он даже сам не понимал, что его главный соперник — это Горбачев. Ему еще кажется, что Михаил Сергеевич союзник, на которого можно и нужно опереться.

И в письме он жалуется на плохое к нему отношение:

«Стал замечать в действиях, словах некоторых руководителей высокого уровня то, чего не замечал раньше. От человеческого отношения, поддержки, особенно от некоторых из числа состава Политбюро и секретарей ЦК, наметился переход к равнодушию к московским делам и холодному отношению ко мне.

В общем, я всегда старался высказывать свою точку зрения, если даже она не совпадала с мнением других. В результате возникало все больше нежелательных ситуаций. А если сказать точнее — я оказался неподготовленным, со всем своим стилем, прямотой, сво ей биографией, работать в составе Политбюро.

Не могу не сказать и о некоторых достаточно принципиальных вопросах.

О части из них, в том числе о кадрах, я говорил или писал Вам. В дополнение.

Новости